РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

Учебные заведения и педагогическая мысль в русской эмиграции после 1917. Эмиграция рос. граждан шла несколькими волнами. Наиболее крупной была первая волна (с нач. 1918 до 30-х гг.), вызванная установлением эмигрантов. Значит. часть детей получала общеобразоват. подготовку в своих семьях.

Наиб. массовым был поток эмигрантов в 1920 с Юга России; вместе с отступавшими войсками «белых» удалось эвакуироваться в Турцию в полном составе (учащиеся, пед. персонал и оборудование). 4 кадетским корпусам и 2 жен. ин-там (Донскому и Харьковскому). и в неполном составе неск. жен. гимназиям. Большинство т. н. беженских школ смогли начать занятия лишь в 1921—22 с помощью правительств иностр. гос— в и рус. заруб. орг-ций. В основном рус. уч. заведения в Европе размещались в плохо приспособленных для уч. процесса помещениях (часто быв. лагерях, казармах, монастырях). или вели занятия в вечерние часы в помещениях гор. школ.

В финансировании рус. уч. заведений иностр. помощь (в основном от слав, стран). составила 79% (в т. ч. 76% государственная и 3% частная). и из рус. источников 21% (5% из оставшихся средств царской фамилии и 16% — частные пожертвования). Финанс помощь сов. власти и начавшимися преследованиями граждан по классовым, полит. и идеологич. мотивам. Большинство представителей эмиграции жили надеждами на возвращение в Россию. Для детей организовывались рус. уч. заведения, как общеобразовательные, так и профессиональные. Наличие уч. заведений было одним из факторов относит, стабилизации эмиграции и формирования специ-фич. рус. культуры, продолжавшей отеч. традиции вне официальной полит. идеологии, утверждавшейся в сов. России и в СССР. Представители второй (с 1944). и третьей (60-е — сер. 80-х гг.). волн эмиграции стремились с целью адаптации дать образование своим детям в нац. уч. заведениях стран пребывания.

В 20-х гг. сформировалось неск. центров рус. эмиграции: во Франции (гл. обр. в Париже), Чехословакии, Болгарии, Югославии, Константинополе, Германии, США, Китае (гл. обр. в Харбине). Данные об общей численности рос. эмиграции 20-х гг. противоречивы: в разл. источниках указываются цифры от 1,9 млн. до 2,1 млн. чел.; из них на страны Зап. Европы приходилось от 400 до 500 тыс. чел., в числе к-рых разл. авторы насчитывали от 50 до 80 тыс. детей шк. возраста. По разл. оценкам, школой было охвачено от 10 до 50% всех детей распределяли гл. обр. Рос. земско-город-ской комитет помощи рос. гражданам (пред. кн. Г. Е. Львов, до 1926), Рос. об-во Красного Креста (пред. П. Н. Игнатьев), Толстовский фонд (А. Л. Толстая, С. В. Рахманинов, С. В. Панина), к-рый провозгласил своей целью сохранение рус. культуры, языка, православной веры и рус. традиций. Посильную поддержку уч. заведениям оказывали Об-во помощи детям рус. эмиграции, Об-во просвещения беженцев из России, Союз академич. орг-ций (Париж).

Материальное и правовое положение рус. школ наиб. благоприятным было в Чехословакии. Пр-во Т. Г. Масарика в рамках «русской акции» (1923—30). полностью взяло на себя содержание всех рус. уч. заведений и содействовало работе руководящих органов объединений педагогов, был разработан гос. культ.-просвет план помощи русским. Пр-ва Королевства сербов, хорватов и словенцев (с 1929 Югославии). и Болгарии оказывали постоянно увеличивающуюся материальную помощь, но полностью содержать рус. школы не могли. Пр-ва мн. гос— в Зап. и Юго-Вост. Европы, хотя и не оказывали помощи, но и не препятствовали деятельности эмигрантских уч. заведений.

Единый адм. орган по управлению школами Р. з. отсутствовал. В Праге располагались орг-ции, игравшие коорди-нац. роль: Пед. бюро по делам ср. и низшей рус. школы за границей (1922, пред, президиума В. В. Зеньковский, поч пред. M. H. Стоюнина; бюро объединяло науч.-пед. и программно-метод. деятельность учителей и представляло рус. учительство в междунар. пед. орг-циях и на конгрессах); Объединение рус. учительских орг-ций за границей (1923, пред. А. В. Жекулина; входило 11 проф. союзов из разных стран); комиссии при Рус пед. кружке (1924, пред. С. И. Кар-цевский). разрабатывали уч. программы для рус. школ.

В ряде стран также действовали обществ, пед. орг-ции: Союз рус. педагогов ср. и низшей школы в Чехословакии, Объединение рус. учительства в Финляндии, Об-во преподавателей рус. уч заведений в Королевстве сербов, хорватов и словенцев.

В 20-х гг. периодически созывались пед. съезды рус. учителей (1—3-й в 1921, 1922 и 1923 в Праге, 4-й в Белграде, 5-й в Софии). Издавались журналы: в Праге — «Рус. школа за рубежом» (1923—29; 1923—26 -отв. ред. К. И. Шульц, 1927- 29 — отв. ред. С. И. Гессен, затем Кар-цевский, Н. Новожилов, Д. Сокольцев; в 1934—40 выходил под назв. «Рус. школа»; издание прерывалось), «Бюллетень пед. бюро по делам средней и низшей рус. школы за границей» (1923—27, ред. Зеньковский), в Белграде — «Вестник Союза рус. педагогов в королевстве СХС» (1-я пол. 20-х гг.); в Харбине — «Вестник Маньчжурского пед. об-ва» (1922—23), «Вопросы шк. жизни» (1922, изд. Союза учителей Кит -Вост. ж. д).

Распределение рус. образоват. уч. заведений по регионам Европы оказалось неравномерным, численность учащихся по отношению к взрослой части рус. эмиграции не соответствовала реальному соотношению и определялась гл. обр. размерами материальной поддержки школы. В сер. 20-х гг. в Чехословакии, Югославии и Болгарии насчитывалось 16 начальных (590 учащихся), 26 средних (ок. 5 тыс. учащихся). школ, тогда как в др. странах Зап. Европы (исключая быв. терр. Рос. империи) -всего 11 начальных (св. 500 учащихся). и 6 средних (св. 700 учащихся). школ. Были созданы за счет частных пожертвований и платы за обучение школы в Германии (3), Франции (2), Греции (2), Венгрии (1).

Напр., во Франции действовали рус. гимназия в Париже [осн. в 1920 по инициативе М. А. Маклаковой и педагогов В. Б. Недачина (директор гимназии), Б. А. Дурова, В. В. Дюфура, С. Г. Попи-ча, П. П. Сахарова и К. Д. Старынкеви-ча, при поддержке вел. кн. Марии Павловны и Об-ва просвещения детей беженцев из России; среди преподавателей были проф. П. П. Тройский, приват-доцент Г. А. Лозинский, Е. А. Шамье и др.; закрылась в 1961], а также рус. отделения в лицеях, где осуществлялось преподавание родного языка и лит-ры на спец. рус. уроках (всего обучалось ок. 750 чел.).

В Великобритании, Бельгии и Швейцарии не было самостоят. рус. школ, но организовывались кружки при церк. приходах (по изучению родного языка, отеч. лит-ры, истории, географии, рус. культуры и нар. творчества).

В США осуществлялось только дополнит, образование в приходских и частных светских школах, финансировавшееся из местных средств (изучение рус. языка и лит-ры, закон Божий). В 1920 были созданы «Рус. нар. ин-т» в Нью-Йорке (ректор проф. И. И. Петрункевич). и школа при нём, готовившая к поступлению в амер. высш. уч. заведения.

Вост. центр рус. эмиграции располагался в Китае (Харбин); с 1920 действовала пед. секция. Дети эмигрантов обучались в 20 гимназиях (7 частных). и в уч. заведениях Кит.-Вост. ж. д. (13 низших и 2 высш. нач. уч-ща, гимназия, коммерч уч-ще); ин-тах — Харбинском политехническом (наиб. известен в мире), педагогическом, юридическом, Св. Владимира, Сев.-Маньчжурском ун-те и консерватории (в 1954 рус. колония покинула Харбин по соглашению между Китаем и СССР, часть колонистов вернулась на родину, нек-рые эмигрировали в др. страны).

В наиб. тяжёлом положении оказались в 20-е гг. рус. уч. заведения на быв. терр. Рос. гос-ва. В 1918—19 в гос-вах, образовавшихся на терр. быв. Рос. империи, — Латвии, Литве, Эстонии, Финляндии, Польше и Бессарабии (до 1940 входила в состав Румынии). — положение существовавших здесь ранее рус. уч. заведений резко изменилось. Даже если они не закрылись, то были вынуждены значит. ельно сократить свою деятельность. Рус. школы содержались только на пожертвования. Если пр-во Финляндии оказывало нек-рую поддержку рус. школам, то власти Латвии, Польши, Румынии осуществляли курс, направленный на их ликвидацию. Рус. учителя должны были сдавать экзамены на знание гос. языка, им запрещалось занимать адм. должности в системе управления образованием. В результате число уч. заведений резко сократилось; напр., в Бессарабии со 120 школ (только Кишинёв). в 1918 — до 5 небольших частных школ в 1924, причём их выпускникам запрещалось поступать в ун-ты. В этих гос-вах рус. школы охватывали незначит. число рус. детей шк. возраста: от 1% в Польше до 9% в Литве.

В кон. 20-х гг. и в рус. школах на терр. Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии всего обучалось ок. 1,5 тыс. детей, ещё ок. 1 тыс. детей эмигрантов посещало уч. заведения, входившие в систему образования этих гос-в.

Контингент учащихся беженских школ носил сложный характер: 30% составляли сироты, мн. дети воспитывались в неполных семьях. Вследствие пережитых социальных потрясений дети имели слабое здоровье, неустойчивую психику (от 50 до 80% детей страдали разл. заболеваниями). В ст. классах в нач. 20-х гг. обучались юноши до 25 лет, прошедшие фронт.н. имевшие офицерские звания, боевые награды, ранения. Ок. 65% подростков старше 12 лет были вынуждены работать, чтобы обеспечить своё существование. Мн. ученики приступили к занятиям после значит. перерыва. Учащиеся нуждались в методах реабилитац. педагогики и адаптации к новым условиям жизни, нетрадиц. формах воспитат. работы, индивидуальном подходе. Вместе с тем большинство учащихся отличались жаждой познания, способностью заниматься в течение 12—14 уч. ч, стремлением наверстать упущенное.

В рус. школах преподавали квалифи-циров. педагоги от 35 до 45 лет, имевшие университетское образование и опыт преподават. работы в России (как правило, в гимназиях). Из 1,1 тыс. учителей только 5% впервые приступили к преподаванию в эмиграции. Рус. педагоги отличались высоким проф. уровнем, но получали в неск. раз меньшую заработную плату, чем их коллеги. Наиб. число рус. учителей преподавало в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (374), Болгарии (161), Финляндии (126), Чехословакии (109).

В ср. школах предлагался очень напряжённый уч. план (с ориентацией учащихся на поступление в ун-ты); осуществлялось изучение иностр. языков (в т. ч. страны пребывания), дополнительно вводились предметы, предусматривавшиеся офиц. программами базового образования страны пребывания (напр., в Сербии — геометрия, в Болгарии — полит. экономия). Преподавание в рус. уч. заведениях осуществлялось по программам, разработанным в ходе реформы рос. просвещения в 1915—16 под руководством Игнатьева, модернизированных и переработанных во 2-й пол. 20-х гг. С 1925 в целях интеграции рус. школьников в систему высш. образования Зап. Европы и сохранения нац. традиций комиссиями при Рус. пед. кружке были подготовлены учебники нового поколения (наиб. удачными были учебники по рус. лит-ре Карцевского и по отеч. истории). Наиб. крупные учёные-педагоги в эмиграции — Зеньковский, Гессен, С. Ф. Русова и др.

Рус. уч. заведения в эмиграции играли не только большую педагогическую, но и нравственную роль. В воспитат. работе гл. акцент делался на превращение школы в очаг сохранения рус. культуры, препятствующий денационализации. Центр, место отводилось изучению рус. языка и лит-ры, истории, родиноведе-нию, религ.-нравств. воспитанию, в к-ром важную роль играла православная церковь. Во внеклассной работе широкое распространение получили драматич. постановки по произведениям рус. классиков, хоровое пение, нар. танцы. Между педагогами и воспитанниками складывались гуманные доверительные отношения, наказания не применялись. Школа стремилась заменить детям семью и утраченную Родину.

Наряду с общеобразоват. школами в эмиграции были организованы проф.-тех. и с.-х. уч. заведения: в Болгарии — с.-х. уч-ще и техн. курсы для взрослых; в Королевстве сербов, хорватов и словенцев — 8 техн. курсов, 5 ремесл. уч-щ, 17 проф. школ; в Чехословакии — кооперативные и бухгалтерские курсы, автотракторная школа. Срок обучения составлял от неск. месяцев до 3 лет. На техн. курсы принимались учащиеся, окончившие 6 классов общеобразоват. школы, на проф.-технические — выпускники гимназий или реальных уч-щ. Было создано и неск. высш. уч. заведений. В 20-х гг. в Праге работали: Рус. пед. ин-т им. Я. А. Коменского (с 1923 директор С. А. Острогорский). для подготовки в течение 2 лет инспекторов для рус. школ из лиц с высш. образованием (преподаватели — учёные и педагоги С. Н. Булгаков, Геесен, Зеньковский, А А Кизеветтер, H О Лосский и др.), рус юрид ф-т в Пражском ун-те (декан — проф. II И Новгородцев), Рус ин-т с -х кооператоров, Высш. ж -д уч-ще (на правах втуза). В Чехословакии, Франции и Югославии действовали общедоступные рус нар. унты — уч заведения просветит характера, не дававшие формальных прав выпускникам Из 15 470 студентов, не успевших закончить вузы в России и оказавшихся в эмиграции, в сер. 20-х гг продолжали высш. образование 8155 чел (5400 в Чехословакии и Югославии, в этих странах студенты обеспечивались стипендиями).

Важным духовным центром эмиграции стал Православный богословский ин-т им Преподобного Сергия Радонежского (1925, Париж). При нем был создан рели-гиозно-пед. кабинет (с 1927 под руководством Зеньковского, с 1961 — Л А Зандлера, при участии С и А Четвериковых, И Лаговского). В 1949 открыты Высш. жен богословские курсы В ин-те возникло Рус христианское студенч движение, ставшее центром объединения православной молодежи Издавались «Бюллетень религиозно-пед. кабинета» (ред Зеньковский). и журнал Рус студенческого христианского движения (совр. назв «Рус христианское движение»).

Значит. число рус педагогов внесло существ вклад в просвещение принявших их гос— в В Болгарии мн родители-болгары стремились отдавать своих детей в рус уч заведения, считая, что они обеспечивают более высокий уровень образования, чем местные школы

С нач 30-х гг, когда мн эмигранты потеряли надежду на возвращение в Россию, начался кризис эмигрантских школ, многие из них прекратили деятельность Родители стали отдавать детей с целью их скорейшей адаптации к жизни в стране в местные школы К кон 30-х гг были ликвидированы координац. центры, объединяющие пед. круги

Во время 2-й мировой войны пед. направления деятельности рус орг-ций были сведены до минимума или совсем прекратились После войны ситуация в эмигрантских кругах окончательно изменилась Для большинства семей главным стало воспитание детей как граждан той страны, где они проживают Последняя рус гимназия в Париже закрылась в 1961 Из средних уч заведений сохранилась только рус -финская гимназия в Хельсинки, из высших — Православный богословский ин-т в Париже Дети совр. эмигрантов имеют возможность получать дополнит образование в обществ. воскресных рус школах, в т.ч. при православных приходах в странах Зал Европы и США

Лит Заруб рус школа 1920—24, Париж, 1924, КарцевскийС О, Воспоминания детей-беженцев из России Прага, 1924, Дети эмиграции Сб ст, Прага, 1925, Рус учитель в эмиграции Сб ст, Прага, 1926 РудневВ В Судьбы эмигрантской школы, Прага, 1930, ДехтеревА П, С детьми эмиграции 1920-

30, Шумен, 1931, ЗеньковскийВ В, Рус педагогика в XX в, Париж, 1960, Ковалев с к и и II E, Заруб Россия История и культ -просвет работа рус зарубежья за полвека (1920—70), Париж, 1973, костикове В, Не будем проклинать изгнанье Пути и судьбы рус эмиграции, M, 1990, Заградка М, Науч. труды Рус нар. ун-та в Праге, «Вопросы литературы», 1993, в 1, Педагогика рус зарубежья, M, 1993, Гессене И, Мое жизне описание ВФ, 1994, J 7—8, Косик В И, ТесемниковВ А, Вклад рус эмиграции в культуру Югославии, П, 1994, № 5, Образование и пед. мысль рус зарубежья, Саранск, 1994, P а с в M, История культуры рус эмиграции 1919—1939, M, 1994, ГоряиновА H, Рус эмигрантская школа в Болгарии, П, 1995, № 1, ОсовскийЕ Г, Образование и пед. мысль Рос зарубежья, П, 1995, №3, Владыкина В А, И в изгнании учить любви к Родине, там же, СабенниковаИ В, Рус эмиграция в Чехословакии образование, наука, просвеще ние, тамже, ИвкинаА П, Рус зарубежье в библиографич отражении, «Библиография», 1995, № 3.

M В Богуславский, С H Васильева.